Диляра Рафикова | Мой первый опыт трудоустройства
Здравствуйте, уважаемые читатели, меня зовут Диляра Рафикова, и здесь я бы хотела рассказать о своём опыте трудоустройства. Но для начала немного о себе.
Я родилась и живу в городе Елабуга, незрячая почти с рождения, окончила школу для детей с нарушениями зрения в городе Набережные Челны. После одиннадцатого класса у меня не было особых мыслей по поводу того, куда мне дальше идти и с чем связывать свою жизнь. Но поступила на музыкально-теоретическое отделение Набережночелнинского колледжа искусств, потому что так многие советовали, потому что всё детство — олимпиады по теории музыки и не самые плохие места, потому что Красный аттестат школы искусств и так далее… Но желания, моего желания не было. Были безысходность и непонимание, куда себя девать — я и пошла. Поступила довольно легко, вернее, может, и не легко, но баллы на вступительных были хорошие. Но учиться нормально не смогла, — на первом же курсе начались проблемы и непонимание со стороны преподавателей, на втором было дистанционное обучение, а на третьем стало слишком сложно и незачем, чтобы в ущерб нервной системе оставаться там и дальше, и я ушла.
Не скажу, что в колледже я не встретила людей, которых бы хотелось вспомнить и поблагодарить: например, у нас была преподавательница по психологии, которая всегда интересовалась, доступно ли мне (хотя у неё на парах было всё доступно, даже если она что-то рисовала, она объясняла и рассказывала так, что не понять было невозможно). Ещё я очень благодарна всем своим однокурсникам и не только — и студентам с теоретического, и тем, кто учился на других отделениях, особенно струнникам и пианистам с моего курса, с которыми у нас были общие пары. Они всегда были готовы помочь мне, но в то же время я никогда не чувствовала, что ко мне относятся как-то не так из-за отсутствия зрения, то есть никакой жалости или чего-то, чем бы меня выделяли от остальных. С некоторыми мы дружили, с кем-то я общаюсь до сих пор — словом, в студенческой среде мне было комфортно и хорошо, и во многом поэтому мне было сложно уходить.
После отчисления из колледжа я стала искать работу — хоть какую-нибудь. Несколько месяцев моё резюме, в котором в графе «опыт работы» был даже не прочерк, а просто пустота, провисело на сайте поиска вакансий, пока однажды мне не позвонили из одной компании (оператор мобильной связи и интернет-провайдер) и не предложили у них работать. Вакансия была странная: не то, что я искала (в резюме у меня «Оператор колл-центра»). Предлагалось ездить по частному сектору и продавать какую-то новую технологию интернет-подключения, благодаря которой можно провести оптоволокно даже в сельской местности. Я сказала, что у меня нет машины, но мне ответили, что я буду с напарником, который и будет меня возить. Тогда я спросила, зачем же им в таком случае я, если он один, без меня, может ездить. Оказалось, они рассчитывали, что два человека смогут обойти больше домов и большему количеству людей предложить услугу. Я поняла, что со мной у них вряд ли получится быстрее и поинтересовалась, есть ли какие-то удалённые вакансии или работа в колл-центре. Мне ответили, что есть, но не удалённо, а в офисе, и связали меня с супервайзером из отдела телефонных продаж.
Я не сказала ничего насчёт зрения — просто приехала в Набережные Челны и нашла это здание: оно очень большое в длину, и там куча входов — я, пока искала тот, что мне нужен, наткнулась по крайней мере на два. На собеседовании я впервые встретилась с моим супервайзером, а к ней впервые пришёл незрячий соискатель. Но она мне никаких вопросов не задала и вообще никак не выразила своего удивления по поводу моего зрения, а просто сказала, что мне после всех нужно будет остаться, чтобы мы обговорили то, как я буду работать. Я рассказала о программах экранного доступа, о невизуальной работе в Excel и о том, что мне не будет сложно пользоваться стационарным телефоном для обзвона. Супервайзер ответила, что подумает и постарается что-то для меня сделать. Но при этом она сразу отметила, что ничего обещать не может, так как установку на офисный компьютер стороннего программного обеспечения руководство могло и не разрешить, а со своим ноутбуком в здание проходить нельзя, — там всё очень строго с этим.
Но всё-таки, благодаря моему супервайзеру, благодаря человеку, тестировавшему NVDA и не нашедшему в ней ничего вирусно-шпионского, наконец, благодаря нашему руководителю, который настаивал потом в главном офисе компании, чтобы меня официально трудоустроили, — на офисный компьютер разрешили поставить программу экранного доступа, и я начала работать. Но перед этим у нас было обучение. Его проводил бизнес-тренер нашего отдела, он прекрасный человек и очень живо заинтересовался тем, как я, например, пишу по брайлю или хожу с тростью.
Обучение длилось всего один день, но мне было сложно: мозги, казалось, кипят от прилива новой, незнакомой и технической информации, хотя её было не очень много. Просто она была непривычна и не из моей области. После обучения я, обложившись листочками и не отрывая пальцев от скрипта в тетрадке, начала работать.
В мои обязанности входит так называемый холодный обзвон, то есть я совершаю звонки абонентам и предлагаю подключить тарифный план с услугами нашей компании. Если человек соглашается, заводим на его имя заявку на подключение. Если нет, пишем в графе напротив его имени «отказ» и идём дальше. И так лучше всего раз сто, потому что, как правило, заявка — одна на сто звонков, да и то не всегда. Заявки оформляются в специальном приложении. Если честно, оно не очень доступное (много кнопок непонятного предназначения), и поэтому оформлять за меня заявку вынуждена моя супервайзер — святой человек): я отправляю ей данные, а она вносит их в приложение, войдя с моей учётной записи.
Зарплата выдаётся сдельно: за каждое подключение. Если же человек согласился подключиться, но потом по каким-то причинам перемещал дату подключения до тех пор, пока его заявку не аннулировали, то мне за это платить никто ничего не должен. Так что коэффициент полезного действия не высок. но для меня это, бесспорно, полезный опыт хотя бы потому, что на этой работе я смогла улучшить свои коммуникативные навыки. Например, теперь мне не страшно звонить на незнакомые номера, а раньше мне было некомфортно это делать. Вообще, в первые дни работы довольно волнительно, особенно сказать что-нибудь мимо скрипта. Его дают всем новичкам, но пользоваться им всегда необязательно: когда волнение и страх проходят, можно разговаривать живым языком. Главное — дать абоненту корректную информацию и в результате продать. В первое время страшно взять трубку, страшно сказать «алло», очень (как кажется) много новой технической информации, но со временем ко всему привыкаешь и начинаешь выстраивать беседу более естественно. А информация держится уже в голове, и не надо постоянно заглядывать в тетрадку.
Первый месяц у меня был довольно плодотворным: я даже получила премию. Это была моя первая зарплата, и я очень радовалась, правда, её выдали несколько позже, чем ожидалось, из-за бюрократических моментов, но всё-таки выдали! Пока я ждала зарплату, начались финансовые трудности: дошло до того, что приехать на работу в другой город было банально не на что. И тогда руководство решило перевести меня на удалёнку, за что я им очень благодарна, потому что удалённо до меня никто на этой вакансии не работал.
Работать удалённо оказалось для меня сложнее, потому что нужно самоорганизовываться, рядом нет коллег, на которых смотришь — они работают, и это тебя подстёгивает работать тоже. Дома создать рабочую атмосферу куда сложнее, чем в офисе, где она и так уже есть.
Пока я работаю там же, но подумываю о смене деятельности и поиске нового места работы или получении образования — с этим ещё ничего не ясно. Но в любом случае я всегда буду помнить свою первую работу как наглядное доказательство того, что понимание между зрячими и незрячими действительно возникает, что построить инклюзивное общество (хотя бы в рамках одного отдельно взятого трудового коллектива) на самом деле возможно. Однако это требует усилий как со стороны условно здоровых, так и со стороны самих людей с инвалидностью: необходимо, чтобы зрячие больше узнавали о жизни незрячих, видели их на улице. И тогда нам всем будет проще понимать и учитывать интересы друг друга, и примеров удачного трудоустройства незрячих, возможно, станет больше.